Вика Мирошкина
Из дневника Настеньки с пометкой "О стыде"
14 июля 20** года:
…Теплый летний день. Время обеда. Отпросившись с работы, расслабленная и даже умиротворенная захожу в подъезд своего дома. Привычно киваю консьержке. Вызываю лифт. Жду, разглядывая стены.
Двери кабины распахиваются, и тут на меня, как в кино, выпрыгивает огромный пёс.
Я в шоке пячусь к стене, а квадратичная хозяйка четвероногого ужаса тем временем флагманом крейсерского флота невозмутимо выплывает из лифта и, помахивая ручкой над головой, медленно проходит мимо, побулькивая какими-то невнятными звуками.
Мои аппетитные лодыжки от поедания спасает только длинная юбка, в которой овчарка слегка запутывается.
Мотаю перед носом монстра полами юбки и по приближающемуся крику консьержки понимаю, что хранительница покоя подъезда из своей комнатки устремляется мне на помощь.
Орём на собаку в две женские силы.
Наблюдаю, как длинный поводок змеей ползет по земле за хозяйкой собаки и наконец натягивается.
Пёс, едва ощутив влияние поводка, стремительно теряет ко мне интерес и весело убегает за своей повелительницей.
- Она что, обнаглела? – возмущаюсь я, осматривая юбку, - Куда пошла?! Пьяная что ли?!
- Да шо? Нет, вроде она непьющая. Нормальная должна быть… юбка цела? Ой, ужас-то какой, - почти напевает добрая консьержка.
- Куда она ушла вообще?! – я сгоряча зачем-то набрасываюсь на добровольную помощницу, но быстро понимаю несправедливость своего ора и прошу ее быть моей свидетельницей.
Консьержка горячо соглашается.
Убеждаюсь, что юбка цела и поднимаюсь к себе в квартиру. Вызываю врача.
Быстро прибывший молодой, но пузатый доктор скорой констатирует легкое ранение лодыжки и сильно удивляется моей решительности делать уколы от бешенства. В смешливом настроении выписывает мне направление на уколы, и вручает его словно билеты в кино. Кажется, он со мной заигрывает.
Развеселившийся врач удаляется с чувством выполненного долга. А делать первую процедуру нужно идти прямо сейчас, в нашу поликлинику.
Но сначала я спускаюсь к консьержке, прошу, как свидетельницу, написать по-быстрому заявление.
- Не-не, я с Украины, - говорит она, - Законов не знаю. Лучше без меня.
«Офигеть», – это самое правильное слово для моего ощущения, словно подружка предает меня в самый неожиданный момент.
Вежливо уговариваю «подружку» стать соратницей. Вскоре она сдается, и я уже сама надиктовываю ей, в какое время и как всё это нападение произошло.
Она старательно пишет и опасливо ставит подпись в конце.
Затем выясняю у нее номер квартиры хозяйки собаки и решительно поднимаюсь на тот этаж.
Дзинь-дон. Дверь открывает девушка.
- Такие обстоятельства, - разгоряченная, я сходу давлю пальцем в нос, - Или я пишу заявление в милицию, или мы доброжелательно расходимся?
- О чем вы?.. – недоумение, похоже, искреннее.
- Вы платите мне компенсацию, потому что мне придется делать уколы от бешенства… - и коротко объясняю всю ситуацию с собакой. Походу понимаю, что обидчица еще не вернулась с улицы.
Из глубины квартиры появляется молодой мужчина.
- Какие уколы? Собака у нас нормальная, – мямлит он.
- Нормальные собаки на людей не кидаются, - огрызаюсь я.
- Она еще щенок, играется.
- Щенок?! Ничего себе такой щенок...
Вяло бодаемся несколько минут. В общем, обещают подумать и просят зайти вечером. Закрывают дверь.
«Замечательно», - думаю я и бесстрашно отправляюсь в поликлинику за первой порцией уколов. Почти бесстрашно.
Потом самоотверженно возвращаюсь на работу добивать этот день.
А вечером меня, усталую, встречает дома озабоченная мама… с деньгами от хозяев собаки – они сами принесли достаточно большую компенсацию за агрессию пса.
В тот вечер во мне торжествует вера в справедливость, и одновременно мне как будто не по себе. Списываю неприятные ощущения на усталость.
Засыпаю быстро и спокойно…
15 июля 20** года:
Раннее утро, по-прежнему летнее. Хорошее настроение. В новом длинном струящемся платье сбегаю по свежевымытым ступенькам вниз - спешу на работу.
Консьержка на первом этаже намывает полы, отворив настежь двери подъезда для утренней свежести.
Вдыхаю полной грудью и бодро здороваюсь, намереваясь пролететь мимо.
Но маленькая энергичная работница вдруг всплёскивает руками, заставляя приостановиться, и, не здороваясь, начинает громко тараторить:
- Представляете, так эту женщину-то вчера в больницу увезли. Ее молодые мне на обратном пути сказали, что у нее что-то со зрением и проблемы с речью. В общем, что-то вроде… не хочу, конечно, ничего наговаривать, но… вроде нервозное. Приступ. Так она с собакой погулять пошла… прийти в себя… а затем её вдруг после…ну, вас… в больницу-то и увезли… рассказали, что и с работой у них в семье проблемы, и с деньгами… наверное…
Я несколько секунд продолжаю зависать, словно в прерванном полёте. Морщу лоб, стараясь понять, о чем речь, а она внимательно смотрит в мои недоумевающие глаза.
Внутри меня что-то напрягается, готовое лопнуть, как воздушный шарик.
- Какие же бывают страшные ситуации, правда?.. – продолжает добивать консьержка. А что еще…
Вчерашний день тараном врывается в настоящее. Меня охватывает чувство опустошенности. Замыкаюсь на этом пугающем чувстве, и некоторое количество слов пролетает мимо моего внимания. «Не пойму – она злорадствует или сочувствует?» - думаю я и как в тумане замечаю, что мои пальцы непроизвольно сжимают края юбки, словно я собираюсь присесть в книксене. Разжимаю пальцы, оставляя юбку в покое. И не знаю, куда деть глаза и руки.
- А вы-то как? Разобрались уже? - поток слов, брызжущий из консьержки, внезапно иссякает, гулкое эхо последних букв уносится вверх по лестнице.
Чувствую, как цельная картинка устоявшегося «вчера» рассыпается калейдоскопом стеклышек.
- А? Пока не знаю… уколы… делают… спешу на работу, - отбиваюсь я и устремляюсь на выход, вырываясь из тесных объятий подъезда… Прочь, прочь отсюда подальше… на воздух.
Мне жарко, и, кажется, что все оглядываются на мои горящие красные щеки на холодном побелевшем лице. Не могу идти размеренно, скачу торопливо и как-то дергано, ходульно переставляю ноги, как-то особенно громко стучу каблуками по асфальту, не смотрю по сторонам. Даже не знаю, как оказываюсь на работе.
Бухаюсь в кресло, нажимаю «вкл», прячусь за монитором. Слежу, как бежит загрузка, как будто это очень важная для меня информация.
Весь день прибита к стулу, не замечаю суету в офисе, думаю одно и то же по кругу, - «Я же не хотела… Ну как же так?.. Ладно – пусть нельзя сказать, что собака действительно сильно укусила... Но как бы дело принципа… эти деньги им в науку… надо же следить за собакой… Я ее убила? Не умрет же она из-за этого?..».
Мыслями о больной женщине мучаюсь до конца рабочего дня… пишу урывками в свой планшет, в дневник. Это немного успокаивает, и не так стыдно…
Вечером, не заходя к себе, решительно иду прямо к несчастным собаководам поговорить, но у них никого нет дома.
Спускаюсь вниз и прошу консьержку позвонить мне, когда они вернутся.
Иду домой и жду. Продолжаю переживать так, что самой уже дурно, хотя решение давно созрело....
Звонок консьержки по домофону раздается только ближе к одиннадцати вечера. Уставшая мама уже спит.
Я с тяжелой душой иду за отпущением грехов. Тыркаю кнопку звонка, стараюсь выглядеть уверенной перед внимательно разглядывающим меня дверным глазком.
- Что еще? - женский голос за дверью недоволен.
Сообщаю, что передумала брать компенсацию за укус и зачем-то машу деньгами перед глазком.
Дверь распахивается, на пороге оба молодых супруга.
Я, набрав воздух в легкие для извинений, вдруг понимаю, что не в силах произнести слова раскаяния. Резко протягиваю деньги.
Молча одна из их рук почти выдергивает у меня радужные бумажки. Дверь закрывается.
Выдыхаю. Мне почему-то не легчает, хотя это ожидалось наверняка.
«Не оценили», - думаю я и медленно тащусь к себе домой по лестнице с ощущением того, что за просто так отдала свои заработанные. Растет обида. Несколько раз глубоко вздыхаю, надеясь хоть на какую-то свежесть. Но нет, тяжесть на душе такая липкая, как будто душит особенная жаба с непомерно большими, покрытыми слизью, лапищами, - «Может это не от жадности, а от усталости?», - уговариваю я своё самолюбие, - «Надо поспать»…
20 июля 20** года:
Несколько дней хожу на уколы, чувствую себя обиженной, но убеждаю себя в том, что всё же хорошо разбираюсь в людях и отчаянно стараюсь любить себя за мудрую справедливость и доброту.
В какой-то момент всплеск человеколюбия благополучно захлестывает меня. Озаренная взлетаю я легким мотыльком над полями солнечных цветов...
22 июля 20** года:
Вот такая вот уже пару дней порхаю в недосягаемых высях, пока «жестокий выстрел» не сбивает меня с небес – от той же консьержки, и снова утром, я узнаю, что…
В тот злополучный день хозяйка собаки была попросту пьяна. И увезли её не в больницу, а на дачу, чтобы не позориться.
Наверное, после такого щелчка по носу всем захочется выть от досады. И я чуть ли не взвываю. Вместо человеколюбия во мне поселяется ядовитая старуха Шапокляк со своей известной песенкой про ненужность помогать людям.
25 июля 20** года:
День, другой, третий переживаю и много думаю о коварном обмане, уверенная в том, что страдаю только от жалости к себе, от жадности за зря возвращенные деньги. Но внезапно с удивлением подмечаю, что к этому примешивается жалость к пьяненькой женщине. Глубоко задумываюсь об этом, и почти в тот же миг мне становится жалко всё ее семейство, даже собаку. Тогда же я понимаю, что главное в этой истории то, что совесть моя чиста. Странным образом вслед за этим хозяева пса и сам пёс становятся мне безразличными, как будто они отстегнулись от меня…
3 октября 20** года:
Прошел месяц и еще один...
Изредка «дама с собачкой» снова попадается мне на глаза, напоминая о дурацкой истории.
Добавлено к записи дневника от 20** года:
Я и не заметила, когда эта женщина-собаковод пропала из моего поля зрения. И вот через несколько лет узнала, что она окончательно спивается где-то на своей даче, и жалость к ней снова тревожит меня засевшей где-то в глубине души занозой. Но не сильно. Словно мы оказались связаны невидимой нитью. Как будто я осталась ей что-то должна. Странное чувство… и как будто стыдно за то, чего не совершала...
---
Картинки с сайта "Фея одуванчиков" - http://tanjand.livejournal.com/1520120.html
…Теплый летний день. Время обеда. Отпросившись с работы, расслабленная и даже умиротворенная захожу в подъезд своего дома. Привычно киваю консьержке. Вызываю лифт. Жду, разглядывая стены.
Двери кабины распахиваются, и тут на меня, как в кино, выпрыгивает огромный пёс.
Я в шоке пячусь к стене, а квадратичная хозяйка четвероногого ужаса тем временем флагманом крейсерского флота невозмутимо выплывает из лифта и, помахивая ручкой над головой, медленно проходит мимо, побулькивая какими-то невнятными звуками.
Мои аппетитные лодыжки от поедания спасает только длинная юбка, в которой овчарка слегка запутывается.
Мотаю перед носом монстра полами юбки и по приближающемуся крику консьержки понимаю, что хранительница покоя подъезда из своей комнатки устремляется мне на помощь.
Орём на собаку в две женские силы.
Наблюдаю, как длинный поводок змеей ползет по земле за хозяйкой собаки и наконец натягивается.
Пёс, едва ощутив влияние поводка, стремительно теряет ко мне интерес и весело убегает за своей повелительницей.
- Она что, обнаглела? – возмущаюсь я, осматривая юбку, - Куда пошла?! Пьяная что ли?!
- Да шо? Нет, вроде она непьющая. Нормальная должна быть… юбка цела? Ой, ужас-то какой, - почти напевает добрая консьержка.
- Куда она ушла вообще?! – я сгоряча зачем-то набрасываюсь на добровольную помощницу, но быстро понимаю несправедливость своего ора и прошу ее быть моей свидетельницей.
Консьержка горячо соглашается.
Убеждаюсь, что юбка цела и поднимаюсь к себе в квартиру. Вызываю врача.
Быстро прибывший молодой, но пузатый доктор скорой констатирует легкое ранение лодыжки и сильно удивляется моей решительности делать уколы от бешенства. В смешливом настроении выписывает мне направление на уколы, и вручает его словно билеты в кино. Кажется, он со мной заигрывает.
Развеселившийся врач удаляется с чувством выполненного долга. А делать первую процедуру нужно идти прямо сейчас, в нашу поликлинику.
Но сначала я спускаюсь к консьержке, прошу, как свидетельницу, написать по-быстрому заявление.
- Не-не, я с Украины, - говорит она, - Законов не знаю. Лучше без меня.
«Офигеть», – это самое правильное слово для моего ощущения, словно подружка предает меня в самый неожиданный момент.
Вежливо уговариваю «подружку» стать соратницей. Вскоре она сдается, и я уже сама надиктовываю ей, в какое время и как всё это нападение произошло.
Она старательно пишет и опасливо ставит подпись в конце.
Затем выясняю у нее номер квартиры хозяйки собаки и решительно поднимаюсь на тот этаж.
Дзинь-дон. Дверь открывает девушка.
- Такие обстоятельства, - разгоряченная, я сходу давлю пальцем в нос, - Или я пишу заявление в милицию, или мы доброжелательно расходимся?
- О чем вы?.. – недоумение, похоже, искреннее.
- Вы платите мне компенсацию, потому что мне придется делать уколы от бешенства… - и коротко объясняю всю ситуацию с собакой. Походу понимаю, что обидчица еще не вернулась с улицы.
Из глубины квартиры появляется молодой мужчина.
- Какие уколы? Собака у нас нормальная, – мямлит он.
- Нормальные собаки на людей не кидаются, - огрызаюсь я.
- Она еще щенок, играется.
- Щенок?! Ничего себе такой щенок...
Вяло бодаемся несколько минут. В общем, обещают подумать и просят зайти вечером. Закрывают дверь.
«Замечательно», - думаю я и бесстрашно отправляюсь в поликлинику за первой порцией уколов. Почти бесстрашно.
Потом самоотверженно возвращаюсь на работу добивать этот день.
А вечером меня, усталую, встречает дома озабоченная мама… с деньгами от хозяев собаки – они сами принесли достаточно большую компенсацию за агрессию пса.
В тот вечер во мне торжествует вера в справедливость, и одновременно мне как будто не по себе. Списываю неприятные ощущения на усталость.
Засыпаю быстро и спокойно…
15 июля 20** года:
Раннее утро, по-прежнему летнее. Хорошее настроение. В новом длинном струящемся платье сбегаю по свежевымытым ступенькам вниз - спешу на работу.
Консьержка на первом этаже намывает полы, отворив настежь двери подъезда для утренней свежести.
Вдыхаю полной грудью и бодро здороваюсь, намереваясь пролететь мимо.
Но маленькая энергичная работница вдруг всплёскивает руками, заставляя приостановиться, и, не здороваясь, начинает громко тараторить:
- Представляете, так эту женщину-то вчера в больницу увезли. Ее молодые мне на обратном пути сказали, что у нее что-то со зрением и проблемы с речью. В общем, что-то вроде… не хочу, конечно, ничего наговаривать, но… вроде нервозное. Приступ. Так она с собакой погулять пошла… прийти в себя… а затем её вдруг после…ну, вас… в больницу-то и увезли… рассказали, что и с работой у них в семье проблемы, и с деньгами… наверное…
Я несколько секунд продолжаю зависать, словно в прерванном полёте. Морщу лоб, стараясь понять, о чем речь, а она внимательно смотрит в мои недоумевающие глаза.
Внутри меня что-то напрягается, готовое лопнуть, как воздушный шарик.
- Какие же бывают страшные ситуации, правда?.. – продолжает добивать консьержка. А что еще…
Вчерашний день тараном врывается в настоящее. Меня охватывает чувство опустошенности. Замыкаюсь на этом пугающем чувстве, и некоторое количество слов пролетает мимо моего внимания. «Не пойму – она злорадствует или сочувствует?» - думаю я и как в тумане замечаю, что мои пальцы непроизвольно сжимают края юбки, словно я собираюсь присесть в книксене. Разжимаю пальцы, оставляя юбку в покое. И не знаю, куда деть глаза и руки.
- А вы-то как? Разобрались уже? - поток слов, брызжущий из консьержки, внезапно иссякает, гулкое эхо последних букв уносится вверх по лестнице.
Чувствую, как цельная картинка устоявшегося «вчера» рассыпается калейдоскопом стеклышек.
- А? Пока не знаю… уколы… делают… спешу на работу, - отбиваюсь я и устремляюсь на выход, вырываясь из тесных объятий подъезда… Прочь, прочь отсюда подальше… на воздух.
Мне жарко, и, кажется, что все оглядываются на мои горящие красные щеки на холодном побелевшем лице. Не могу идти размеренно, скачу торопливо и как-то дергано, ходульно переставляю ноги, как-то особенно громко стучу каблуками по асфальту, не смотрю по сторонам. Даже не знаю, как оказываюсь на работе.
Бухаюсь в кресло, нажимаю «вкл», прячусь за монитором. Слежу, как бежит загрузка, как будто это очень важная для меня информация.
Весь день прибита к стулу, не замечаю суету в офисе, думаю одно и то же по кругу, - «Я же не хотела… Ну как же так?.. Ладно – пусть нельзя сказать, что собака действительно сильно укусила... Но как бы дело принципа… эти деньги им в науку… надо же следить за собакой… Я ее убила? Не умрет же она из-за этого?..».
Мыслями о больной женщине мучаюсь до конца рабочего дня… пишу урывками в свой планшет, в дневник. Это немного успокаивает, и не так стыдно…
Вечером, не заходя к себе, решительно иду прямо к несчастным собаководам поговорить, но у них никого нет дома.
Спускаюсь вниз и прошу консьержку позвонить мне, когда они вернутся.
Иду домой и жду. Продолжаю переживать так, что самой уже дурно, хотя решение давно созрело....
Звонок консьержки по домофону раздается только ближе к одиннадцати вечера. Уставшая мама уже спит.
Я с тяжелой душой иду за отпущением грехов. Тыркаю кнопку звонка, стараюсь выглядеть уверенной перед внимательно разглядывающим меня дверным глазком.
- Что еще? - женский голос за дверью недоволен.
Сообщаю, что передумала брать компенсацию за укус и зачем-то машу деньгами перед глазком.
Дверь распахивается, на пороге оба молодых супруга.
Я, набрав воздух в легкие для извинений, вдруг понимаю, что не в силах произнести слова раскаяния. Резко протягиваю деньги.
Молча одна из их рук почти выдергивает у меня радужные бумажки. Дверь закрывается.
Выдыхаю. Мне почему-то не легчает, хотя это ожидалось наверняка.
«Не оценили», - думаю я и медленно тащусь к себе домой по лестнице с ощущением того, что за просто так отдала свои заработанные. Растет обида. Несколько раз глубоко вздыхаю, надеясь хоть на какую-то свежесть. Но нет, тяжесть на душе такая липкая, как будто душит особенная жаба с непомерно большими, покрытыми слизью, лапищами, - «Может это не от жадности, а от усталости?», - уговариваю я своё самолюбие, - «Надо поспать»…
20 июля 20** года:
Несколько дней хожу на уколы, чувствую себя обиженной, но убеждаю себя в том, что всё же хорошо разбираюсь в людях и отчаянно стараюсь любить себя за мудрую справедливость и доброту.
В какой-то момент всплеск человеколюбия благополучно захлестывает меня. Озаренная взлетаю я легким мотыльком над полями солнечных цветов...
22 июля 20** года:
Вот такая вот уже пару дней порхаю в недосягаемых высях, пока «жестокий выстрел» не сбивает меня с небес – от той же консьержки, и снова утром, я узнаю, что…
В тот злополучный день хозяйка собаки была попросту пьяна. И увезли её не в больницу, а на дачу, чтобы не позориться.
Наверное, после такого щелчка по носу всем захочется выть от досады. И я чуть ли не взвываю. Вместо человеколюбия во мне поселяется ядовитая старуха Шапокляк со своей известной песенкой про ненужность помогать людям.
25 июля 20** года:
День, другой, третий переживаю и много думаю о коварном обмане, уверенная в том, что страдаю только от жалости к себе, от жадности за зря возвращенные деньги. Но внезапно с удивлением подмечаю, что к этому примешивается жалость к пьяненькой женщине. Глубоко задумываюсь об этом, и почти в тот же миг мне становится жалко всё ее семейство, даже собаку. Тогда же я понимаю, что главное в этой истории то, что совесть моя чиста. Странным образом вслед за этим хозяева пса и сам пёс становятся мне безразличными, как будто они отстегнулись от меня…
3 октября 20** года:
Прошел месяц и еще один...
Изредка «дама с собачкой» снова попадается мне на глаза, напоминая о дурацкой истории.
Добавлено к записи дневника от 20** года:
Я и не заметила, когда эта женщина-собаковод пропала из моего поля зрения. И вот через несколько лет узнала, что она окончательно спивается где-то на своей даче, и жалость к ней снова тревожит меня засевшей где-то в глубине души занозой. Но не сильно. Словно мы оказались связаны невидимой нитью. Как будто я осталась ей что-то должна. Странное чувство… и как будто стыдно за то, чего не совершала...
---
Картинки с сайта "Фея одуванчиков" - http://tanjand.livejournal.com/1520120.html
Мои рассказы:
Краска для волос
http://buketredisa.blogspot.ru/2016/07/blog-post.html
Хоум видео
http://buketredisa.blogspot.ru/2017/03/blog-post_26.html
Мой новый рассказ. Феёк.
http://buketredisa.blogspot.ru/2017/04/blog-post_26.html
---
Комментариев нет:
Отправить комментарий