Вика Мирошкина
ЧУЖОЕ ИМЯ
В этом году весна в Москву пришла рано. Снег растаял ещё в начале апреля, а в мае уже наступила самая настоящая летняя погода. Раньше положенного срока на клумбах по всему городу торопились распуститься очаровательные цветы. Видеть эти прелестные создания за окном и на улице было особенно приятно после долгого, серого, унылого чёрно-белия зимы. Тёплые весёлые краски были повсюду. Разноэтажные дома тоже ожили от зимней спячки, подсушились под лучами щедрого солнца и ярко заиграли оттенками пёстрых, и не очень, фасадов.
Внутренняя жизнь города тоже набирала обороты – зачастили массовые велозаезды, в парках начались бесплатные кинопоказы на открытом воздухе, открывались аттракционы, реклама предупреждала о приближающемся фестивале красок, проводимого в конце мая, и прочее, и прочее… В общем, появилось всё то, о чём обычно так часто мечтаешь длинными морозными вечерами, коротая медлительно-тягучее время за просмотром нескончаемых сериалов.
Май, а температура в моей столице поднималась даже до 30 градусов жары. Накалялся не только камень города - нагревались чувства, усиливалось человеческое влечение. Влюблённые парочки встречались мне уже так часто, будто романтика нарочно преследовала меня повсюду. Куда ни глянь, пели птички, пели души людей, пела даже земля. Каждое живое существо в моих глазах выглядело буквально окутанным любовью и вниманием. Все наслаждались весной… Все, кроме меня. Пока остальные радовались, я никчёмным маятником ежедневно ходила до школы и обратно домой…
Так получалось, что между майскими праздниками и летними каникулами, протекал самый тяжёлый период моей жизни с чередой важных итоговых контрольных в школе. Поэтому я всё своё свободное время сидела дома и готовилась, честно и дотошно выполняя необходимые задания. Но…
Контрольную я провалила. Причём так нелепо, словно поскользнулась на банановой кожуре – перелетела с условия первой задачи на условие второй, объединив их смысл в единое целое. Естественно, вслед за этой грубой ошибкой посыпалась и вся моя контролька…
В классе я оказалась единственной дурындой, которой поставили неуд. Вердикт - через неделю меня ожидала пересдача. Только меня одну.
Я заметила, как некоторые из двоечников, поглядывая в мою сторону, горделиво ухмылялись. Хотелось кинуть в них тетрадью, но я сдерживалась, так как от преподавателя и одного выговора на сегодня мне было достаточно. Так же неприятно на меня косились хорошисты, делали это как-то надменно и особенно сочувственно, явно намереваясь объяснить мне после урока, как действительно «правильно нужно готовиться к контрольной»… Мне всем сердцем хотелось поскорее сбежать отсюда, потому что на глазах выражающих торжество счастливчиков было слишком больно осознавать свою уникальную глуповатость. Урок был последний, и после звонка я буквально исчезла из школы, сделав свой уход максимально быстрым и незаметным для всех.
Домой я добралась, растеряв всякую уверенность в собственных силах. Окончательно. Поэтому забросила учебные принадлежности подальше в шкаф и решила навсегда и бесповоротно никогда больше в жизни не учиться. В отчаянье отправилась в ближайший парк влачить своё жалкое существование…
На выходе из квартиры большое в прихожей зеркало злорадно шепнуло мне напоследок, что выгляжу я просто отвратительно. А как иначе? Это результат недосыпа длинной в несколько дней перед контрольной, включая и минувшую ночь после неё – соседи на верхнем этаже внезапно надумали устроить танцевальную вечеринку слонов «нон-стоп». Встав после этого бедлама утром, я уже чувствовала полную слабость в теле и, утеряв от этого свою обычную собранность, в школу отправилась практически в таком виде, в котором проснулась. Хорошо ещё, что хотя бы пижаму переодела, точнее, её нижнюю часть. На большее у меня не хватило сил. И без того словно стену преодолевала… и вот тебе результат всех стараний… А ведь ещё тогда, перед выходом из дома, другое зеркало тоже заставило меня обнаружить синяки под глазами и исхудалое лицо. Понятно, что после неудачной контрольной, тягостные утренние ощущения не изменили в лучшую сторону мой внешний вид в целом.
Поэтому, по моему собственному заключению, это второе большое зеркальное замечание было абсолютно излишней констатацией факта и выражало полную несправедливость по отношению ко мне со стороны моего дома.
Добитая зеркалами, расстроенная, в таком странном и потрёпанном обличии, я, даже не думая отдохнуть, решила идти до парка окольными путями, избегая тем самым любых встреч со своими знакомыми. Сделав большой крюк, зашла с противоположного входа.
С этой стороны был самый настоящий лес. Не так часто кто-либо тут гулял, место уж слишком маньячное. А для депрессивных прогулок под настроение эта чаща, на мой взгляд, подходила очень хорошо. Парк основан на месте деревни, старой и большой, оттого здесь много высоких деревьев. Погрузилась в зелёную нирвану. Никого рядом. Только вдалеке от меня виднелась небольшая «стайка» мамочек с колясками. Они отдалялись всё дальше и дальше, уходя вглубь парка, что меня полностью устраивало.
Побродив некоторое время в полном одиночестве и рассеянности, я устала и плюхнулась на ближайшую лавку, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу, откинулась на спинку. Посмотрела наверх и тяжело выдохнула накопленное напряжение.
На небе расположилось только одно маленькое, пушистое облачко, которое, казалось, сочувственно смотрело на меня со своей высоты. Такое одинокое, белое в голубом небесном просторе. Может быть, оно совсем не двигалось. Я всецело погрузилась в собственные чувства и мысли.
Сколько так просидела не знаю, сражённая несправедливостью жизни, но в голове крутилась только одна и та же мысль, оформленная в разных вариантах: «Я просто глупая, и всё. И стараться незачем. Бьёшься, бьёшься с этими заданиями, а всё без толку… Тупая дура. Многие даже нормально не готовились к этой бредовой контрольной, наслаждались жизнью, а ты…» - и так далее, и так далее. В общем, я чувствовала себя самым настоящим неудачником…
Но слишком долго так просидеть я не смогла - жёсткую лавку просто было уже невозможно терпеть. Поднялась с трудом, пришлось слегка размяться. И, последний раз взглянув на недружелюбную скамейку, медленно побрела обратно, по той же дорожке к выходу из парка. Но ушла не далеко.
Мне в спину бог знает что ударило и, судя по звуку, шлёпнулось на асфальт тропинки. Я обернулась – позади меня валялась небольшая веточка. Посмотрела наверх. Там была только лохматая крона дерева и больше ничего примечательного.
«Даже деревья меня ненавидят», - подумала я, пнула эту дурацкую ветку подальше с тропинки в лес и уже хотела уйти, но не тут-то было.
С порывом ветра, сзади в руку что-то снова врезалось. На асфальте лежал бумажный самолётик. Огляделась – в траве оказалось ещё несколько таких же беленьких летунчиков… и ни одного человека поблизости. Меня начала пугать эта ситуация, и я решила побыстрее уйти с этого места.
- Эй, привет! – послышался сзади незнакомый весёлый ломающийся голос парня.
Я обернулась, но никого не увидела.
Хозяин голоса задорно рассмеялся:
- Да нет, я не там. Вверх посмотри. Эх ты! Правее, правее говорю смотри.
Неподалёку, в кроне дерева, в гамаке очень ловко устроился парень. Он махал мне рукой. Без этого широкого жеста снизу он был практически незаметен. Виднелась только светловолосая голова с улыбкой на пол лица и пронзительно голубыми глазами. Я неизвестно почему подумала, что у него, наверное, линзы - они делают взгляд особенным, глубоким, как бы выделяют своего обладателя среди остальных, даже наделяют мистической силой. Не знаю, откуда я это взяла. При этом его лицо в целом выглядело совершенно наивным.
Похоже было на то, что парень один, также, как и я, празднует своё одиночество. Рядом с ним на ветке я разглядела коричневый кожаный рюкзак.
- Ну наконец-то, - он перестал мне приветливо махать и мило посерьёзнел. - Заметила. Подойди, подойди сюда, к дереву, я кое-что тебе сброшу, - он начал рыться у себя в рюкзаке.
Я снова огляделась по сторонам – вокруг не было никого. Все тропинки рядом оказались пусты. Но так как с дерева парень слезать вроде не собирался, я решила, что мне ничего не угрожает, и не спешила уходить.
- Эм… А что там у тебя? Зачем? – откликнулась я и подошла немного ближе, чтобы не приходилось кричать.
- Что значит зачем? - он глянул на меня и хитро прищурился. - Ты подойди поближе, я тебя съем, девочка, - сказал он максимально сдержанно и серьёзно. - Не ясно что ли… - и, видимо поняв, что я никуда не денусь, отвернулся и занялся перерыванием вещей у себя в рюкзаке.
«Чудак какой-то», - думала я, терпеливо ожидая.
- Нашёл! - сверху из гамака вылетел стандартный листок бумаги А4 и качаясь запорхал по непредсказуемой траектории. - Эх, вот я недотёпа! Лови, лови же его скорее.
Листок, медленно кружась, изящно падал. Ветер не торопился его унести.
Неожиданно для себя, я быстро подбежала, изловчилась и поймала его на лету. Перевернула. На бумаге был выполненный краской красивый набросок девушки, сидящей на лавочке: она перекинула ногу на ногу и смотрела в небо. На меня нашла волна смущения:
- Это что, это я? – мне пришлось старательно контролировать свой несколько удивлённый голос.
- Ща, погоди, - он начал ловко выбираться из своего гнезда.
Я настолько опешила от неожиданности, что застыла на месте и просто следила за его дальнейшими действиями.
Первым шлёпнулся рюкзак. Затем быстро спрыгнул он сам и принялся отряхиваться, поправляя свою одежду сверху до низу.
В его растрёпанной шевелюре застряли какие-то маленькие веточки. Когда он выпрямился, я отметила, что он был ненамного выше меня ростом и прекрасного телосложения. Приближаться ко мне он не стал, дипломатично соблюдая дистанцию, что меня вполне устраивало.
- А ты ловкая, - рассмеялся он. - Поймала на лету. А из меня, конечно, ещё тот художник, - кокетничал он, почёсывая смешную голову. - Долго пришлось рисовать, не люблю, когда так, - он размашисто махнул рукой в сторону листа у меня в руках. - Можешь порвать, если не нравится.
За сегодняшний мерзкий день, этот рисунок, пожалуй, был первым событием, которое мне понравилось. Но я с усилием сохраняла серьёзное лицо.
- Нет, почему же, очень даже ничего. Симпатично, - сказала я тоном строгой учительницы. - Зачем же рвать, если симпатично.
- С этим не поспоришь, - он снова ещё более обаятельно заулыбался. - Уж и не думал, что сегодня кто-нибудь на эту лавку присядет.
Я замялась: не хотелось подавать виду в своём желании оставить рисунок у себя. Неловко подступала к нему с наброском в протянутой руке.
- Нет, нет, можешь оставить.
- Эм-м. Правда? М-м, спасибо, - я ещё раз посмотрела на рисунок и от удовольствия даже немного улыбнулась. - А ты часто здесь сидишь? – неожиданно для себя поинтересовалась я.
- Ну, частенько. Даже гамак не снимаю, - он взглянул наверх.
- А не боишься, что украдут?
- Что, гамак? Не-а. Да даже если и украдут… Другой достану, велика беда.
Повисла неудобная пауза. Не то чтобы мне было неприятно общение, но всё же меня смущало, что в лесу, в этом заброшенном месте мы с ним были одни. И я его совсем не знаю.
Он заговорил первый:
- У меня в рюкзаке, кстати, есть ещё другие наброски. Могу показать, если хочешь, - он потянулся за сумкой.
Я отрицательно мотнула головой.
Он оставил свои вещи в покое, продолжил разговор, словно не обратил на мою растерянность внимания:
- Меня, кстати, зовут Устин. Ус-тин, но можешь Костей называть, - он протянул мне руку.
Устин, вот это имя. Он, видимо, привык повторять новым людям его по слогам. Я собралась с духом и протянула ему руку в ответ, решив всё же из предосторожности не называть своё настоящее имя:
- Я Лена, - называясь чужим именем, почувствовала себя в некоторой безопасности и как-то даже увереннее. Это имя назвала не наобум. Мне с детства нравилось, что к нему можно придумать много уменьшительно-ласкательных синонимов. Когда мы играли с подружками, я часто выбирала себе именно его. - Но знаешь, я немного тороплюсь, поэтому…
- Могу проводить, если хочешь, - он всё же поднял свой рюкзак с земли.
- Но… меня должны встретить, - быстро выстрелила я в ответ стандартной фразой.
- Может… тогда в другой раз? Приходи сюда, если что, - неожиданно закончил разговор Устин и, не дожидаясь моего ответа, ловко кинул на дерево рюкзак, и тот ухнулся в гамак точно, как в баскетбольную корзину, с первого раза. Видимо, это движение было для него привычным. И, не обращая внимания на меня, он полез наверх следом за ним.
А я ушла…
Возвратясь домой, не могла не думать об этой необычной встрече. И о том, какое будет продолжение, и будет ли оно вообще. Периодически в моей голове возникал тревожный вопрос: «Может быть он догадался, что я вру? Поэтому-то наверняка и не спросил у меня номер телефона… Даже не поинтересовался страничкой в социальной сети... – я пожалела о своём обмане с именем. - Как-то глуповато получается…» Долго я искала и нигде не нашла в интернете Устина. Почувствовала обиду на него.
Эта встреча пробила брешь в моих учебных страданиях, вытеснив переживания о проваленном утром зачёте. Сидеть без дела было невмоготу. «Надо хоть что-то поделать», - и я как ни в чём не бывало снова засела за учебники, забыв о своём недавнем обещании больше никогда не учиться. Готовилась к будущей пересдаче до поздней ночи. И откуда только силы брались?
На следующий день, отложив занятия, непривычно для себя я всё же решила пойти туда, в парк, оправдывая свои действия тем, что Устин показался мне просто интересным человеком.
Когда зашла в лес, то уже издалека попыталась увидеть, сидит ли он там в гамаке или нет. Но разглядеть его всё так же было трудно. Наконец я подошла к дереву совсем близко…
И не поверила своим глазам - Устина не только не было в гамаке, но и гамака не было. Вообще ничего не осталось. Я начала жалеть, что сама не спросила у него номер телефона. Дерево стало совершенно обычным деревом. Растерянность охватила меня целиком, поразив до глубины души. Следом за этим волнением возвращалось и моё вчерашнее неуверенное состояние, дополняемое навязчивыми мыслями о моём невероятном недостатке ума.
В рассеянности пошла бродить в парк надеясь на внезапную встречу с Устином. Периодически мне казалось, что вижу его вдалеке, но, к моему огорчению, это только казалось.
Заветное дерево притягивало меня несколько дней. Я околачивалась рядом с ним, прогуливалась неподалёку. Даже когда ходила по другим делам, всячески высматривала гамак в кронах, словно помешалась...
Всю неделю до пересдачи зачёта моя голова была занята не тем, чем надо. Я приближалась к катастрофе. Меня спасло лишь то, что я заранее готовилась, ещё до этой странной встречи. И таким чудесным образом, получив за прошлые старания хорошую оценку, ловя удачу, я на радостях пришла к дереву опять. Но и в этот раз не застала на месте своего нового знакомого. Мне уже начинало казаться, что не было никакого Устина, не было совершенно ни-ка-ко-го парня.
«Может быть я действительно что-то напутала? Может неправильно расценила его слова? – тщетно пыталась я найти какое-нибудь объяснение этой непонятной ситуации. – Но рисунок же был? И до сих пор есть. Это же явное, самое настоящее доказательство того, что Ус-тин – он живой человек».
Дома я ещё раз рассмотрела набросок – он был нарисован в каком-то странном стиле, который я раньше не видела. Словно рисовалось изображение не карандашом, не ручкой, а соком растений, но очень тонкими линиями. Рисунок выглядел фантастически.
Прошла неделя, другая. Завершились занятия в школе и начались долгожданные летние каникулы. Но меня, несмотря на полную свободу от напряжённых занятий, всецело окутывала грусть и насквозь пронизывала унылость… Я была похожа внутри на растаявшее мороженое, такое же бесформенное, хотя когда-то в прошлом соблазнительно холодное и обещающе вкусное. Увы, теперь моя «жижа» потеряла к себе какой-либо интерес со стороны других людей.
Я сидела дома в одиночестве, ничем особо не интересуясь, и самозабвенно погружалась в собственные переживания… Всё вокруг для меня стало заурядным и томительно скучным. Я начинала сходить с ума и с лёгкостью относила себя в разряд немножко сумасшедших, потому что парня Устина никто из моих знакомых не встречал и поиски в соседних районах не приносили никакого результата. «Ну, не мог же он приезжать в парк издалека?»
Жаркое лето для меня пролетело быстро, пресно, да и вообще невнятно… Так же сумбурно навалилась пора новых школьных занятий. Я постепенно отвлекалась от своих навязчивых дум, погружалась в привычно интенсивный процесс обучения. И в скором времени хорошее настроение потихоньку вернулось ко мне.
Последний учебный год в школе по-настоящему стремительно миновал, как «пару раз моргнуть». Наш класс сдал выпускные экзамены, и все мы разбрелись по разным институтам, университетам, колледжам…
А затем прошелестел книжками ещё год занятий, за ним ещё один и ещё… Подаренный набросок длительное время находился прямо перед глазами - висел на стене у письменного стола. Краски со временем выцвели, линии стали практически нечитаемыми. Некоторое время я только угадывала изображение, пока совсем не забыла. Кажется, я его выбросила.
Дальше с той памятной встречи в парке прошло одиннадцать лет. И я забыла Устина…
Однажды зимой я шла в поликлинику закрывать больничный лист. Светило яркое рассветное солнце, под ногами приятно хрустел снег, в воздухе висел густой морозный туман. Путь проходил мимо парка, и я залюбовалась деревьями за оградой - красивые стволы покрылись инеем, белые кружева крон блестели и переливались на солнце - они стояли величаво, словно хранили память о существовавшей в былые времена деревне. Среди них, вдалеке, в тумане, мне мерещилось, как из труб изящно расписных изб выплывает и клубиться тоненький сизый дымок; представлялось, как внутри этих причудливых ларчиков живут добрые, работящие люди; виделись повсюду их хозяйственные постройки; отлаженные телеги летом, сани - зимой, запряжённые тройкой мощных коней; а вокруг них во дворе копошится другая забавная живность; возникали фигуры самих людей - такие статные и величественные, они жили в этом лесу когда-то давным-давно вместе со своими весёлыми, игривыми детьми...
Увлечённая своими фантазиями, я, несмотря на мороз, решила зайти внутрь этого чудесного мира, ненадолго, сделав по дороге в поликлинику небольшой круг. Мне так надоело сидеть дома на больничном. В парке в такое раннее время не было практически никого. Встретились мне только парочка школьников, явно прогуливающих уроки, и вдалеке, около речки, маячил какой-то человек. Я с трудом разглядела его сквозь туман. «Тоже, наверное, увлёкся чудесами природы, как и я». Подходя к нему ближе, заметила ещё кое-что…
Человек. Стоял. За мольбертом. Стоит ли говорить, что я сразу вспомнила Устина. «Похож, очень похож…» - пыталась я узнать в этом человеке его. Но, несмотря на это, абсолютной уверенности у меня не было.
- Костя! – осмелев, наконец, крикнула я издалека и еле удержалась не раскашляться на морозе.
Молодой человек повернулся лицом ко мне и очень знакомым движением бровей мило посерьёзнел. Начал щурить глаза, всматриваясь в моё лицо.
Это был он. «Устин, которого я искала всё лето одиннадцать лет назад... Теперь просто стоит здесь как ни в чём не бывало и рисует какой-то зимний пейзаж с рекой и деревьями… Забрался в сугроб».
- Ты меня, наверное, не помнишь, - я подходила ближе. – Мы познакомились давно, когда у тебя здесь, в парке, был гамак… вон там, - я выставила руку в нужную сторону. - Набросок на лавочке, помнишь? Меня… - я запнулась. Вспомнила, что раньше назвалась ему не своим именем. – Ну там, - я продолжала указывать рукой в нужную сторону.
Устин задумался, и не успела я ничего больше добавить, как его лицо уже посветлело в такой же, как и раньше, обворожительной улыбке. Он отложил кисть и всплеснул руками.
- Лена! Кхм, это та самая Лена «не подходи ближе, а то я тебя съем»? – он рассмеялся. - Помню такую.
В моей голове промелькнуло: «Да-а… Всё-таки неверное имя Устин запомнил хорошо». Надо было исправлять положение:
- Та, да не та, - скокетничала я. - И не Лена, а По-ли-на.
- Полина? – он снова прищурил глаза, вглядываясь. - Нет, не может быть. Самая настоящая Лена, - он указал на меня обеими руками. - Вот она, стоит передо мной спустя столько лет, - Устин начал вылезать из сугроба на тропинку и, уже глядя себе под ноги, добубнил остальное куда-то вниз. - Имя я хорошо запомнил.
- Меня зовут Полиной. Но тогда, раньше, я представилась тебе Леной.
Он вдруг остановился и поднял голову. Бросил взгляд на меня с нарочитым подозрением:
- Ага, вот оно как, - проговорил он вкрадчивым голосом. - Представилась чужим именем, получила набросок и сбежала. Ну ничего, По-ли-на… - он снова продолжил выкарабкиваться из глубокого снега. - Вот мы с тобой и снова встретились, в пустом лесу. Ха-ха.
- Эм-м, Устин, не подходите ближе. Я Вас официально уведомляю, что я тоже маньяк.
- С этим мы потом разберёмся, - рассмеялся он наконец. - Итак, Полина, я даже могу рассказать о судьбе того моего наброска, - он остановился и комично выставил одну руку вперёд, а другой схватился за лоб. Закрыл глаза, сосредоточиваясь, как настоящий экстрасенс. - Набросок мой наверняка был… Нет-нет, подожди, не отвечай… Набросок был отправлен… был отправлен… – Устин открыл глаза и поднял обе руки торжественно вверх. - Точно! В мусорный контейнер! И ведь догадывался, что создание своей собственной акварели будет явно плохой идеей. Хотелось сделать рисунки живыми, а всё живое когда-нибудь умирает. Мама долго удивлялась, почему я так быстро съедаю все овощи и фрукты… Не ожидал, что все «витаминные» произведения так быстро повыгорают, и их постигнет одна и та же участь… - констатировал он, снова начиная выбираться на чистое место поближе ко мне.
- Ну, не сразу я его выбросила, но краски действительно выгорели… А у тебя всё-таки украли гамак? - я решила уйти от неудобной темы и заодно узнать хоть что-нибудь о его неожиданном исчезновении в то далёкое лето. Оно до сих пор казалось мне фантастически необъяснимым.
- Гамак? Хах, да, гамак-гамак… - он задумался и хитро улыбнулся, словно догадываясь о том, что я ходила его искать. - Нет, гамак не украли. Меня с моими замашками «свободного человека» решили не оставлять одного. Родители, когда уезжали из города, отправили любимого сынулю под строгий надзор к бабушке… - у Устина на лице было выражено такое негодование, будто ему именно сейчас сообщили родители, что непременно отправят его к бабушке на целое лето. - Так и вырвали меня из привычной среды обитания на весь летний сезон, заставив сменить, как говорится, место дислокации, - он вылез на асфальт и, чтобы стряхнуть снег с ботинок, топнул ногами, а руками дополнительно стряхнул снег с пуховых штанов.
- Что, строгая бабушка? – засмеялась я. - Кормила наверняка пирожками до изнеможения.
- Ой, какие там пирожки, - он махнул рукой. - Бабушка - действующий врач терапевт и девяносто девять процентов времени думает только о работе. И несмотря на это, дома у неё я находился как в армии: учился, лечился, воспитывался - всё очень строго и под надзором. Настоящий реабилитационный режим! Для такого обалдуя, как я, было в самый раз. Зато вправила она мне немножко мозги, за это я ей благодарен… - он посмотрел на часы и на мольберт. - Кстати, По-ли-на, я могу закончить, чтобы мы смогли сбежать с мороза и пообщаться где-то в более отопляемом месте.
Я уже традиционно замялась, так как вспомнила, что мне нужно в поликлинику за справкой. Устин это заметил:
- О, знаю-знаю, не отвечай, я помню, - он поправил шапку и состроил хитрую гримасу, прищурив глаз и улыбаясь уголком рта. - Тебя должны встретить?
Мне показалось странным, что он до сих пор не забыл, как в день знакомства я придумала нелепую отговорку «о встрече» и сбежала. И я решила отшутиться:
- Да, ты прав, меня должны встретить… - начала я спокойно, с печальным выражением на лице. - Меня должны встретить… врачи, в поликлинике. Нужно закрыть больничный лист, а потом я буду официально «сумасшедшая на свободе»!
Он рассмеялся:
- Хорошо, тогда можешь мне позвонить, как освободишься. Скажи свой номер, а я тебе скину прозвон, - он снял перчатки и достал смартфон.
Я продиктовала ему свой номер, и вскоре мой телефон запел в ответ.
И ушла… почти так же, как и одиннадцать лет назад…
Набросок, оказалось, я не выбросила. Устин сам его нашёл – листок с рисунком прятался за моим рабочим столом и в целом выглядел очень жалостливо: согнутый пополам, такой пыльненький и грязненький. А обнаружился он в тот день, когда мы двигали мебель в процессе ремонта, превращая мою бывшую комнату в гостиную, помогая в этом моим родителям. Сама я уже несколько лет живу с Устином - через полгода после нашей второй описанной встречи мы поженились, я и перебралась к нему. Обнаруженный рисунок Костя достал и сразу куда-то от меня спрятал. Только спустя неделю набросок появился передо мной снова в прекрасном, первоначальном виде - Устину всё же удалось тайно обновить его свежими красками, можно сказать «отреставрировать». «То, что нравится, должно жить вечно», - сказал мой художник. И изображение заиграло даже лучше прежнего, потому что рядом с обворожительной, грустной девушкой теперь появился весёлый юноша, на дереве в гамаке…
---
Картинка с сайта DeiZeR Denis "Green wood" - https://www.deviantart.com/deizer/art/Green-wood-352555818
***
Внутренняя жизнь города тоже набирала обороты – зачастили массовые велозаезды, в парках начались бесплатные кинопоказы на открытом воздухе, открывались аттракционы, реклама предупреждала о приближающемся фестивале красок, проводимого в конце мая, и прочее, и прочее… В общем, появилось всё то, о чём обычно так часто мечтаешь длинными морозными вечерами, коротая медлительно-тягучее время за просмотром нескончаемых сериалов.
Май, а температура в моей столице поднималась даже до 30 градусов жары. Накалялся не только камень города - нагревались чувства, усиливалось человеческое влечение. Влюблённые парочки встречались мне уже так часто, будто романтика нарочно преследовала меня повсюду. Куда ни глянь, пели птички, пели души людей, пела даже земля. Каждое живое существо в моих глазах выглядело буквально окутанным любовью и вниманием. Все наслаждались весной… Все, кроме меня. Пока остальные радовались, я никчёмным маятником ежедневно ходила до школы и обратно домой…
Так получалось, что между майскими праздниками и летними каникулами, протекал самый тяжёлый период моей жизни с чередой важных итоговых контрольных в школе. Поэтому я всё своё свободное время сидела дома и готовилась, честно и дотошно выполняя необходимые задания. Но…
Контрольную я провалила. Причём так нелепо, словно поскользнулась на банановой кожуре – перелетела с условия первой задачи на условие второй, объединив их смысл в единое целое. Естественно, вслед за этой грубой ошибкой посыпалась и вся моя контролька…
В классе я оказалась единственной дурындой, которой поставили неуд. Вердикт - через неделю меня ожидала пересдача. Только меня одну.
Я заметила, как некоторые из двоечников, поглядывая в мою сторону, горделиво ухмылялись. Хотелось кинуть в них тетрадью, но я сдерживалась, так как от преподавателя и одного выговора на сегодня мне было достаточно. Так же неприятно на меня косились хорошисты, делали это как-то надменно и особенно сочувственно, явно намереваясь объяснить мне после урока, как действительно «правильно нужно готовиться к контрольной»… Мне всем сердцем хотелось поскорее сбежать отсюда, потому что на глазах выражающих торжество счастливчиков было слишком больно осознавать свою уникальную глуповатость. Урок был последний, и после звонка я буквально исчезла из школы, сделав свой уход максимально быстрым и незаметным для всех.
Домой я добралась, растеряв всякую уверенность в собственных силах. Окончательно. Поэтому забросила учебные принадлежности подальше в шкаф и решила навсегда и бесповоротно никогда больше в жизни не учиться. В отчаянье отправилась в ближайший парк влачить своё жалкое существование…
На выходе из квартиры большое в прихожей зеркало злорадно шепнуло мне напоследок, что выгляжу я просто отвратительно. А как иначе? Это результат недосыпа длинной в несколько дней перед контрольной, включая и минувшую ночь после неё – соседи на верхнем этаже внезапно надумали устроить танцевальную вечеринку слонов «нон-стоп». Встав после этого бедлама утром, я уже чувствовала полную слабость в теле и, утеряв от этого свою обычную собранность, в школу отправилась практически в таком виде, в котором проснулась. Хорошо ещё, что хотя бы пижаму переодела, точнее, её нижнюю часть. На большее у меня не хватило сил. И без того словно стену преодолевала… и вот тебе результат всех стараний… А ведь ещё тогда, перед выходом из дома, другое зеркало тоже заставило меня обнаружить синяки под глазами и исхудалое лицо. Понятно, что после неудачной контрольной, тягостные утренние ощущения не изменили в лучшую сторону мой внешний вид в целом.
Поэтому, по моему собственному заключению, это второе большое зеркальное замечание было абсолютно излишней констатацией факта и выражало полную несправедливость по отношению ко мне со стороны моего дома.
Добитая зеркалами, расстроенная, в таком странном и потрёпанном обличии, я, даже не думая отдохнуть, решила идти до парка окольными путями, избегая тем самым любых встреч со своими знакомыми. Сделав большой крюк, зашла с противоположного входа.
С этой стороны был самый настоящий лес. Не так часто кто-либо тут гулял, место уж слишком маньячное. А для депрессивных прогулок под настроение эта чаща, на мой взгляд, подходила очень хорошо. Парк основан на месте деревни, старой и большой, оттого здесь много высоких деревьев. Погрузилась в зелёную нирвану. Никого рядом. Только вдалеке от меня виднелась небольшая «стайка» мамочек с колясками. Они отдалялись всё дальше и дальше, уходя вглубь парка, что меня полностью устраивало.
Побродив некоторое время в полном одиночестве и рассеянности, я устала и плюхнулась на ближайшую лавку, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу, откинулась на спинку. Посмотрела наверх и тяжело выдохнула накопленное напряжение.
На небе расположилось только одно маленькое, пушистое облачко, которое, казалось, сочувственно смотрело на меня со своей высоты. Такое одинокое, белое в голубом небесном просторе. Может быть, оно совсем не двигалось. Я всецело погрузилась в собственные чувства и мысли.
Сколько так просидела не знаю, сражённая несправедливостью жизни, но в голове крутилась только одна и та же мысль, оформленная в разных вариантах: «Я просто глупая, и всё. И стараться незачем. Бьёшься, бьёшься с этими заданиями, а всё без толку… Тупая дура. Многие даже нормально не готовились к этой бредовой контрольной, наслаждались жизнью, а ты…» - и так далее, и так далее. В общем, я чувствовала себя самым настоящим неудачником…
Но слишком долго так просидеть я не смогла - жёсткую лавку просто было уже невозможно терпеть. Поднялась с трудом, пришлось слегка размяться. И, последний раз взглянув на недружелюбную скамейку, медленно побрела обратно, по той же дорожке к выходу из парка. Но ушла не далеко.
Мне в спину бог знает что ударило и, судя по звуку, шлёпнулось на асфальт тропинки. Я обернулась – позади меня валялась небольшая веточка. Посмотрела наверх. Там была только лохматая крона дерева и больше ничего примечательного.
«Даже деревья меня ненавидят», - подумала я, пнула эту дурацкую ветку подальше с тропинки в лес и уже хотела уйти, но не тут-то было.
С порывом ветра, сзади в руку что-то снова врезалось. На асфальте лежал бумажный самолётик. Огляделась – в траве оказалось ещё несколько таких же беленьких летунчиков… и ни одного человека поблизости. Меня начала пугать эта ситуация, и я решила побыстрее уйти с этого места.
- Эй, привет! – послышался сзади незнакомый весёлый ломающийся голос парня.
Я обернулась, но никого не увидела.
Хозяин голоса задорно рассмеялся:
- Да нет, я не там. Вверх посмотри. Эх ты! Правее, правее говорю смотри.
Неподалёку, в кроне дерева, в гамаке очень ловко устроился парень. Он махал мне рукой. Без этого широкого жеста снизу он был практически незаметен. Виднелась только светловолосая голова с улыбкой на пол лица и пронзительно голубыми глазами. Я неизвестно почему подумала, что у него, наверное, линзы - они делают взгляд особенным, глубоким, как бы выделяют своего обладателя среди остальных, даже наделяют мистической силой. Не знаю, откуда я это взяла. При этом его лицо в целом выглядело совершенно наивным.
Похоже было на то, что парень один, также, как и я, празднует своё одиночество. Рядом с ним на ветке я разглядела коричневый кожаный рюкзак.
- Ну наконец-то, - он перестал мне приветливо махать и мило посерьёзнел. - Заметила. Подойди, подойди сюда, к дереву, я кое-что тебе сброшу, - он начал рыться у себя в рюкзаке.
Я снова огляделась по сторонам – вокруг не было никого. Все тропинки рядом оказались пусты. Но так как с дерева парень слезать вроде не собирался, я решила, что мне ничего не угрожает, и не спешила уходить.
- Эм… А что там у тебя? Зачем? – откликнулась я и подошла немного ближе, чтобы не приходилось кричать.
- Что значит зачем? - он глянул на меня и хитро прищурился. - Ты подойди поближе, я тебя съем, девочка, - сказал он максимально сдержанно и серьёзно. - Не ясно что ли… - и, видимо поняв, что я никуда не денусь, отвернулся и занялся перерыванием вещей у себя в рюкзаке.
«Чудак какой-то», - думала я, терпеливо ожидая.
- Нашёл! - сверху из гамака вылетел стандартный листок бумаги А4 и качаясь запорхал по непредсказуемой траектории. - Эх, вот я недотёпа! Лови, лови же его скорее.
Листок, медленно кружась, изящно падал. Ветер не торопился его унести.
Неожиданно для себя, я быстро подбежала, изловчилась и поймала его на лету. Перевернула. На бумаге был выполненный краской красивый набросок девушки, сидящей на лавочке: она перекинула ногу на ногу и смотрела в небо. На меня нашла волна смущения:
- Это что, это я? – мне пришлось старательно контролировать свой несколько удивлённый голос.
- Ща, погоди, - он начал ловко выбираться из своего гнезда.
Я настолько опешила от неожиданности, что застыла на месте и просто следила за его дальнейшими действиями.
Первым шлёпнулся рюкзак. Затем быстро спрыгнул он сам и принялся отряхиваться, поправляя свою одежду сверху до низу.
В его растрёпанной шевелюре застряли какие-то маленькие веточки. Когда он выпрямился, я отметила, что он был ненамного выше меня ростом и прекрасного телосложения. Приближаться ко мне он не стал, дипломатично соблюдая дистанцию, что меня вполне устраивало.
- А ты ловкая, - рассмеялся он. - Поймала на лету. А из меня, конечно, ещё тот художник, - кокетничал он, почёсывая смешную голову. - Долго пришлось рисовать, не люблю, когда так, - он размашисто махнул рукой в сторону листа у меня в руках. - Можешь порвать, если не нравится.
За сегодняшний мерзкий день, этот рисунок, пожалуй, был первым событием, которое мне понравилось. Но я с усилием сохраняла серьёзное лицо.
- Нет, почему же, очень даже ничего. Симпатично, - сказала я тоном строгой учительницы. - Зачем же рвать, если симпатично.
- С этим не поспоришь, - он снова ещё более обаятельно заулыбался. - Уж и не думал, что сегодня кто-нибудь на эту лавку присядет.
Я замялась: не хотелось подавать виду в своём желании оставить рисунок у себя. Неловко подступала к нему с наброском в протянутой руке.
- Нет, нет, можешь оставить.
- Эм-м. Правда? М-м, спасибо, - я ещё раз посмотрела на рисунок и от удовольствия даже немного улыбнулась. - А ты часто здесь сидишь? – неожиданно для себя поинтересовалась я.
- Ну, частенько. Даже гамак не снимаю, - он взглянул наверх.
- А не боишься, что украдут?
- Что, гамак? Не-а. Да даже если и украдут… Другой достану, велика беда.
Повисла неудобная пауза. Не то чтобы мне было неприятно общение, но всё же меня смущало, что в лесу, в этом заброшенном месте мы с ним были одни. И я его совсем не знаю.
Он заговорил первый:
- У меня в рюкзаке, кстати, есть ещё другие наброски. Могу показать, если хочешь, - он потянулся за сумкой.
Я отрицательно мотнула головой.
Он оставил свои вещи в покое, продолжил разговор, словно не обратил на мою растерянность внимания:
- Меня, кстати, зовут Устин. Ус-тин, но можешь Костей называть, - он протянул мне руку.
Устин, вот это имя. Он, видимо, привык повторять новым людям его по слогам. Я собралась с духом и протянула ему руку в ответ, решив всё же из предосторожности не называть своё настоящее имя:
- Я Лена, - называясь чужим именем, почувствовала себя в некоторой безопасности и как-то даже увереннее. Это имя назвала не наобум. Мне с детства нравилось, что к нему можно придумать много уменьшительно-ласкательных синонимов. Когда мы играли с подружками, я часто выбирала себе именно его. - Но знаешь, я немного тороплюсь, поэтому…
- Могу проводить, если хочешь, - он всё же поднял свой рюкзак с земли.
- Но… меня должны встретить, - быстро выстрелила я в ответ стандартной фразой.
- Может… тогда в другой раз? Приходи сюда, если что, - неожиданно закончил разговор Устин и, не дожидаясь моего ответа, ловко кинул на дерево рюкзак, и тот ухнулся в гамак точно, как в баскетбольную корзину, с первого раза. Видимо, это движение было для него привычным. И, не обращая внимания на меня, он полез наверх следом за ним.
А я ушла…
Возвратясь домой, не могла не думать об этой необычной встрече. И о том, какое будет продолжение, и будет ли оно вообще. Периодически в моей голове возникал тревожный вопрос: «Может быть он догадался, что я вру? Поэтому-то наверняка и не спросил у меня номер телефона… Даже не поинтересовался страничкой в социальной сети... – я пожалела о своём обмане с именем. - Как-то глуповато получается…» Долго я искала и нигде не нашла в интернете Устина. Почувствовала обиду на него.
Эта встреча пробила брешь в моих учебных страданиях, вытеснив переживания о проваленном утром зачёте. Сидеть без дела было невмоготу. «Надо хоть что-то поделать», - и я как ни в чём не бывало снова засела за учебники, забыв о своём недавнем обещании больше никогда не учиться. Готовилась к будущей пересдаче до поздней ночи. И откуда только силы брались?
На следующий день, отложив занятия, непривычно для себя я всё же решила пойти туда, в парк, оправдывая свои действия тем, что Устин показался мне просто интересным человеком.
Когда зашла в лес, то уже издалека попыталась увидеть, сидит ли он там в гамаке или нет. Но разглядеть его всё так же было трудно. Наконец я подошла к дереву совсем близко…
И не поверила своим глазам - Устина не только не было в гамаке, но и гамака не было. Вообще ничего не осталось. Я начала жалеть, что сама не спросила у него номер телефона. Дерево стало совершенно обычным деревом. Растерянность охватила меня целиком, поразив до глубины души. Следом за этим волнением возвращалось и моё вчерашнее неуверенное состояние, дополняемое навязчивыми мыслями о моём невероятном недостатке ума.
В рассеянности пошла бродить в парк надеясь на внезапную встречу с Устином. Периодически мне казалось, что вижу его вдалеке, но, к моему огорчению, это только казалось.
Заветное дерево притягивало меня несколько дней. Я околачивалась рядом с ним, прогуливалась неподалёку. Даже когда ходила по другим делам, всячески высматривала гамак в кронах, словно помешалась...
Всю неделю до пересдачи зачёта моя голова была занята не тем, чем надо. Я приближалась к катастрофе. Меня спасло лишь то, что я заранее готовилась, ещё до этой странной встречи. И таким чудесным образом, получив за прошлые старания хорошую оценку, ловя удачу, я на радостях пришла к дереву опять. Но и в этот раз не застала на месте своего нового знакомого. Мне уже начинало казаться, что не было никакого Устина, не было совершенно ни-ка-ко-го парня.
«Может быть я действительно что-то напутала? Может неправильно расценила его слова? – тщетно пыталась я найти какое-нибудь объяснение этой непонятной ситуации. – Но рисунок же был? И до сих пор есть. Это же явное, самое настоящее доказательство того, что Ус-тин – он живой человек».
Дома я ещё раз рассмотрела набросок – он был нарисован в каком-то странном стиле, который я раньше не видела. Словно рисовалось изображение не карандашом, не ручкой, а соком растений, но очень тонкими линиями. Рисунок выглядел фантастически.
Прошла неделя, другая. Завершились занятия в школе и начались долгожданные летние каникулы. Но меня, несмотря на полную свободу от напряжённых занятий, всецело окутывала грусть и насквозь пронизывала унылость… Я была похожа внутри на растаявшее мороженое, такое же бесформенное, хотя когда-то в прошлом соблазнительно холодное и обещающе вкусное. Увы, теперь моя «жижа» потеряла к себе какой-либо интерес со стороны других людей.
Я сидела дома в одиночестве, ничем особо не интересуясь, и самозабвенно погружалась в собственные переживания… Всё вокруг для меня стало заурядным и томительно скучным. Я начинала сходить с ума и с лёгкостью относила себя в разряд немножко сумасшедших, потому что парня Устина никто из моих знакомых не встречал и поиски в соседних районах не приносили никакого результата. «Ну, не мог же он приезжать в парк издалека?»
Жаркое лето для меня пролетело быстро, пресно, да и вообще невнятно… Так же сумбурно навалилась пора новых школьных занятий. Я постепенно отвлекалась от своих навязчивых дум, погружалась в привычно интенсивный процесс обучения. И в скором времени хорошее настроение потихоньку вернулось ко мне.
Последний учебный год в школе по-настоящему стремительно миновал, как «пару раз моргнуть». Наш класс сдал выпускные экзамены, и все мы разбрелись по разным институтам, университетам, колледжам…
А затем прошелестел книжками ещё год занятий, за ним ещё один и ещё… Подаренный набросок длительное время находился прямо перед глазами - висел на стене у письменного стола. Краски со временем выцвели, линии стали практически нечитаемыми. Некоторое время я только угадывала изображение, пока совсем не забыла. Кажется, я его выбросила.
Дальше с той памятной встречи в парке прошло одиннадцать лет. И я забыла Устина…
Однажды зимой я шла в поликлинику закрывать больничный лист. Светило яркое рассветное солнце, под ногами приятно хрустел снег, в воздухе висел густой морозный туман. Путь проходил мимо парка, и я залюбовалась деревьями за оградой - красивые стволы покрылись инеем, белые кружева крон блестели и переливались на солнце - они стояли величаво, словно хранили память о существовавшей в былые времена деревне. Среди них, вдалеке, в тумане, мне мерещилось, как из труб изящно расписных изб выплывает и клубиться тоненький сизый дымок; представлялось, как внутри этих причудливых ларчиков живут добрые, работящие люди; виделись повсюду их хозяйственные постройки; отлаженные телеги летом, сани - зимой, запряжённые тройкой мощных коней; а вокруг них во дворе копошится другая забавная живность; возникали фигуры самих людей - такие статные и величественные, они жили в этом лесу когда-то давным-давно вместе со своими весёлыми, игривыми детьми...
Увлечённая своими фантазиями, я, несмотря на мороз, решила зайти внутрь этого чудесного мира, ненадолго, сделав по дороге в поликлинику небольшой круг. Мне так надоело сидеть дома на больничном. В парке в такое раннее время не было практически никого. Встретились мне только парочка школьников, явно прогуливающих уроки, и вдалеке, около речки, маячил какой-то человек. Я с трудом разглядела его сквозь туман. «Тоже, наверное, увлёкся чудесами природы, как и я». Подходя к нему ближе, заметила ещё кое-что…
Человек. Стоял. За мольбертом. Стоит ли говорить, что я сразу вспомнила Устина. «Похож, очень похож…» - пыталась я узнать в этом человеке его. Но, несмотря на это, абсолютной уверенности у меня не было.
- Костя! – осмелев, наконец, крикнула я издалека и еле удержалась не раскашляться на морозе.
Молодой человек повернулся лицом ко мне и очень знакомым движением бровей мило посерьёзнел. Начал щурить глаза, всматриваясь в моё лицо.
Это был он. «Устин, которого я искала всё лето одиннадцать лет назад... Теперь просто стоит здесь как ни в чём не бывало и рисует какой-то зимний пейзаж с рекой и деревьями… Забрался в сугроб».
- Ты меня, наверное, не помнишь, - я подходила ближе. – Мы познакомились давно, когда у тебя здесь, в парке, был гамак… вон там, - я выставила руку в нужную сторону. - Набросок на лавочке, помнишь? Меня… - я запнулась. Вспомнила, что раньше назвалась ему не своим именем. – Ну там, - я продолжала указывать рукой в нужную сторону.
Устин задумался, и не успела я ничего больше добавить, как его лицо уже посветлело в такой же, как и раньше, обворожительной улыбке. Он отложил кисть и всплеснул руками.
- Лена! Кхм, это та самая Лена «не подходи ближе, а то я тебя съем»? – он рассмеялся. - Помню такую.
В моей голове промелькнуло: «Да-а… Всё-таки неверное имя Устин запомнил хорошо». Надо было исправлять положение:
- Та, да не та, - скокетничала я. - И не Лена, а По-ли-на.
- Полина? – он снова прищурил глаза, вглядываясь. - Нет, не может быть. Самая настоящая Лена, - он указал на меня обеими руками. - Вот она, стоит передо мной спустя столько лет, - Устин начал вылезать из сугроба на тропинку и, уже глядя себе под ноги, добубнил остальное куда-то вниз. - Имя я хорошо запомнил.
- Меня зовут Полиной. Но тогда, раньше, я представилась тебе Леной.
Он вдруг остановился и поднял голову. Бросил взгляд на меня с нарочитым подозрением:
- Ага, вот оно как, - проговорил он вкрадчивым голосом. - Представилась чужим именем, получила набросок и сбежала. Ну ничего, По-ли-на… - он снова продолжил выкарабкиваться из глубокого снега. - Вот мы с тобой и снова встретились, в пустом лесу. Ха-ха.
- Эм-м, Устин, не подходите ближе. Я Вас официально уведомляю, что я тоже маньяк.
- С этим мы потом разберёмся, - рассмеялся он наконец. - Итак, Полина, я даже могу рассказать о судьбе того моего наброска, - он остановился и комично выставил одну руку вперёд, а другой схватился за лоб. Закрыл глаза, сосредоточиваясь, как настоящий экстрасенс. - Набросок мой наверняка был… Нет-нет, подожди, не отвечай… Набросок был отправлен… был отправлен… – Устин открыл глаза и поднял обе руки торжественно вверх. - Точно! В мусорный контейнер! И ведь догадывался, что создание своей собственной акварели будет явно плохой идеей. Хотелось сделать рисунки живыми, а всё живое когда-нибудь умирает. Мама долго удивлялась, почему я так быстро съедаю все овощи и фрукты… Не ожидал, что все «витаминные» произведения так быстро повыгорают, и их постигнет одна и та же участь… - констатировал он, снова начиная выбираться на чистое место поближе ко мне.
- Ну, не сразу я его выбросила, но краски действительно выгорели… А у тебя всё-таки украли гамак? - я решила уйти от неудобной темы и заодно узнать хоть что-нибудь о его неожиданном исчезновении в то далёкое лето. Оно до сих пор казалось мне фантастически необъяснимым.
- Гамак? Хах, да, гамак-гамак… - он задумался и хитро улыбнулся, словно догадываясь о том, что я ходила его искать. - Нет, гамак не украли. Меня с моими замашками «свободного человека» решили не оставлять одного. Родители, когда уезжали из города, отправили любимого сынулю под строгий надзор к бабушке… - у Устина на лице было выражено такое негодование, будто ему именно сейчас сообщили родители, что непременно отправят его к бабушке на целое лето. - Так и вырвали меня из привычной среды обитания на весь летний сезон, заставив сменить, как говорится, место дислокации, - он вылез на асфальт и, чтобы стряхнуть снег с ботинок, топнул ногами, а руками дополнительно стряхнул снег с пуховых штанов.
- Что, строгая бабушка? – засмеялась я. - Кормила наверняка пирожками до изнеможения.
- Ой, какие там пирожки, - он махнул рукой. - Бабушка - действующий врач терапевт и девяносто девять процентов времени думает только о работе. И несмотря на это, дома у неё я находился как в армии: учился, лечился, воспитывался - всё очень строго и под надзором. Настоящий реабилитационный режим! Для такого обалдуя, как я, было в самый раз. Зато вправила она мне немножко мозги, за это я ей благодарен… - он посмотрел на часы и на мольберт. - Кстати, По-ли-на, я могу закончить, чтобы мы смогли сбежать с мороза и пообщаться где-то в более отопляемом месте.
Я уже традиционно замялась, так как вспомнила, что мне нужно в поликлинику за справкой. Устин это заметил:
- О, знаю-знаю, не отвечай, я помню, - он поправил шапку и состроил хитрую гримасу, прищурив глаз и улыбаясь уголком рта. - Тебя должны встретить?
Мне показалось странным, что он до сих пор не забыл, как в день знакомства я придумала нелепую отговорку «о встрече» и сбежала. И я решила отшутиться:
- Да, ты прав, меня должны встретить… - начала я спокойно, с печальным выражением на лице. - Меня должны встретить… врачи, в поликлинике. Нужно закрыть больничный лист, а потом я буду официально «сумасшедшая на свободе»!
Он рассмеялся:
- Хорошо, тогда можешь мне позвонить, как освободишься. Скажи свой номер, а я тебе скину прозвон, - он снял перчатки и достал смартфон.
Я продиктовала ему свой номер, и вскоре мой телефон запел в ответ.
И ушла… почти так же, как и одиннадцать лет назад…
Набросок, оказалось, я не выбросила. Устин сам его нашёл – листок с рисунком прятался за моим рабочим столом и в целом выглядел очень жалостливо: согнутый пополам, такой пыльненький и грязненький. А обнаружился он в тот день, когда мы двигали мебель в процессе ремонта, превращая мою бывшую комнату в гостиную, помогая в этом моим родителям. Сама я уже несколько лет живу с Устином - через полгода после нашей второй описанной встречи мы поженились, я и перебралась к нему. Обнаруженный рисунок Костя достал и сразу куда-то от меня спрятал. Только спустя неделю набросок появился передо мной снова в прекрасном, первоначальном виде - Устину всё же удалось тайно обновить его свежими красками, можно сказать «отреставрировать». «То, что нравится, должно жить вечно», - сказал мой художник. И изображение заиграло даже лучше прежнего, потому что рядом с обворожительной, грустной девушкой теперь появился весёлый юноша, на дереве в гамаке…
---
Картинка с сайта DeiZeR Denis "Green wood" - https://www.deviantart.com/deizer/art/Green-wood-352555818
***
